Сегодня успешны те, кто идет против течения

Этот год не стал катастрофой для строительного рынка. Однако для многих девелоперских, проектных, инженерных компаний он оказался периодом упущенных возможностей. Предпринимателям стоит меньше беспокоиться о политике, отдавая силы, время и внимание бизнесу, считает генеральный директор компании «Конфидент» Петр Кузнецов.

– Общее мнение: итоги года лучше, чем можно было ожидать. Вы согласны?

– Год и правда неплохой. Мы даже улучшили финансовый результат, что, в общем, было не так сложно: мы считаем в рублях. Но для рынка год потерян. В начале 2015-го земля под ногами просто горела: рубль падает, нервозность, ожидание войны. С января по апрель рынок висел в воздухе головой вниз, не осознавая, что происходит и что с этим делать. Пара наших крупных клиентов просто остановила стройки. Их зарубежные акционеры не понимали, будут ли они работать в России, какими будут стоимость, себестоимость, спрос.

А когда рынок, сделав полный оборот, все-таки приземлился на ноги, оказалось, что и земля не такая горячая, и вообще все осталось в той же точке. Потеряны полгода, в течение которых можно было проектировать новые объекты.

Кризис есть, и рынок будет сжиматься еще несколько лет. Но есть два фактора, которые хорошо его держат. Один — ожидаемый переезд Газпрома и его структур — рынок отрабатывает. Новые бизнес-центры вводятся, башня строится. А второй — ЧМ-2018, под который нужна спортивная и гостиничная инфраструктура — в 2015-м отрабатывался из рук вон плохо. Инвесторы впали в ступор и задумались, что делать, как будто чемпионат отменят!

– Но теперь-то рынок вышел из обморока?

– В мае все вернулись к жизни и стали нагонять упущенное. Вспомнили, что в сентябре-октябре сдача объектов, перечитали контракты. Снова появились деньги, объемы. Мы как подрядчики в начале года напрасно ждали решений от заказчиков, а теперь на отдельные стройки пришлось вместо 60–70 человек (по бюджету) ставить 120–130. И до сих пор на многих площадках продолжается невообразимая спешка.

Но главное, инвесторы вспомнили, что к 2018 году должно быть построено и введено множество гостиниц. Небо, кстати, не рухнуло. Гостиницы, особенно четырех- и пятизвездочные, хорошо себя чувствуют. А новые еще даже не проектировались! Архитекторы не получили заказов, работы у них не было весь год. Время ушло на созерцание, сомнения, попытки выстроить прогноз.

– Маргарет Тэтчер считала, что «это потрясающе — иметь на руках реальный кризис, после того как половина жизни ушла на всякие скучные вещи вроде охраны среды».

– У Тэтчер есть и другая фраза: «Примерно 90% наших забот касается того, что никогда не случится». Я не говорю, что страхи выдуманы. В политике и сейчас ничего хорошего не происходит. Но на испуг надо тратить гораздо меньше времени. Пора вспомнить о предстоящих крупных событиях и строить под них свой бизнес.

Сейчас есть несколько проектов, которые инвесторы срочно реанимируют. И оказалось, что многие проектные, инженерные и генподрядные компании в начале года себя подрастеряли. Занялись дешевым жильем, сиюминутным выживанием, перестали искать интересные задачи, крупные объекты, потеряли проектировщиков, инженеров с компетенциями в области сложных систем. На эконом-классе особо нечему учиться, там все просто.

И когда корейская Lotte Group начала искать подрядчиков на свой отель «пять звезд» на Исаакиевской площади, оказалось, что петербургские инженерные компании полностью демобилизованы.

Мы участвуем в этом проекте, потому что поддерживали форму. И по-прежнему претендовали на то, чтобы работать со сложными многоуровневыми системами, объектами с подземной, высотной составляющей — несмотря на противоположные сигналы от рынка. Продолжали тратиться на обучение людей, посылали их за границу, потому что в сфере инженерных систем постоянно появляются новые разработки. Инженеры должны проходить два-три цикла обучения в год.

Я думаю, что с этими двумя маяками: Газпромом и ЧМ — рынок коммерческой недвижимости продержится еще года два. И работы будет немало. Я даже в рынке жилья не так уверен. Он зависит от платежеспособности населения, а оно, увы, не богатеет.

– По Черчиллю: война войной, а бизнес — своим чередом. Год назад мы с вами собирались посмотреть, что получится с импортозамещением. Пока я вижу только давление государства на проектировщиков и строителей, чтобы выбирали отечественную продукцию. А вы?

– Государство должно работать на благосостояние народа. А если не получается, приходится создавать мифы. Рынок строительных материалов давно и неплохо локализован, но в области инженерных систем серьезного прорыва в импортозамещении нет и не предвидится. Это гигантская по капиталоемкости задача, подразумевающая инвестиции в будущих специалистов, в разработку, тестирование, доводку и вывод продукта в серийное производство.

А еще требуется горячее желание сделать продукт. Как у Олега Жеребцова, который на собственные деньги, заработанные в ритейле, создал прекрасное производство в фармакологии. У него сумасшедшая вера в то, что все будет хорошо. На чем она держится, я даже не спрашиваю, чтобы ненароком не посеять в нем сомнения.

Но я не знаю в области инженерии людей, которые располагали бы $50–70 млн и таким же оптимизмом. На ту маржу, которую мы имеем на строительном рынке, завод не построишь. Если создать госпрограмму, она будет быстро освоена, но результата в масштабах страны не будет. Почему-то государственные инвестиции очень редко встречаются у нас с человеческим талантом.

– Нет человека — нет продукта?

– Точно. Увидели мы за год хоть какое-то импортозамещение в производстве сыра, молочных продуктов, салатов, овощей? Хотя бы первое приближение к вкусу гранд падамо или пармезана в отечественной продукции? Нет! Хотя рынок гигантский — 140 млн человек. Даже конкуренции нет, а все равно не получается...

Связь личных качеств с успехом — интересная тема. Я увлекаюсь вином, иногда езжу по винодельческим регионам, общаюсь с виноделами. С некоторыми из них успел подружиться, обедал у них дома, пил вино из бочек. Дома люди раскрываются полнее, и видна явная связь личных качеств человека с продуктом, который он производит. В виноделии это очень наглядно, в инженерии — значительно сложнее, но корни те же.

В Пьемонте даже очень «звездные» виноделы работают с пяти утра до девяти вечера, других развлечений нет. Они совершенно безразличны к политике, не говорят о налогах, о деньгах. Они десятилетиями заботятся о своей лозе, вкладывая в виноградник все силы и всю душу. Это очень поучительное зрелище, когда весьма состоятельный вообще-то винодел-крестьянин в рабочей одежде с самого восхода солнца кланяется каждому кусту на винограднике размером с футбольное поле. Но только у таких и получаются великие вина!

Ни деньги, ни технологии не заменят того, что есть у каждого пьемонтского крестьянина-винодела — уверенности в своих правах. Все, что нужно для производства, у них есть. Никто не придет на их виноградник, не устроит проверку, не вынет документы, не скажет, что поменялись нормы и надо сдать 280 проб по системе «одного окна», у которого можно погибнуть, но там ничего не примут. Там минимум давно расписанных процедур, хотя вино — сложнейший продукт. И винодел, работая в понятной и стабильной системе правил, думает только об одном — о вине.

– А каким будет качество объектов, которые строятся за счет бюджета при установке на импортозамещение?

– Соответствующим этой установке. Успокаивает, что бюджетные объекты в большинстве своем весьма просты. Школы и садики строятся с простейшей системой вентиляции, без кондиционирования. А радиаторы и трубы можно и российские поставить.

– Но ведь такие проекты, как Сенат и Синод в свое время или фондохранилище Эрмитажа сейчас, не могут обойтись без импортного оборудования?

– Конечно, нет. На сложных объектах нельзя прерывать связь с западными вендорами. Но я уверен, что этого не случится. Руководители государственных строек будут держать лицо перед своими министерствами, но на объекты ставить западную вентиляцию, трубы, фитинги и т. д. Импортозамещение — миф широкого применения. Никому в голову не придет подставлять под удар стройку ради мифа.

Это как с турецкими генподрядчиками. Никто не собирается отказываться от них. Заменить их на сложных объектах некем. Я много работал с турецкими строителями, с некоторыми дружен. Это очень интересные люди, они многому могут научить. Те, кто говорит, что способность турок привлекать дешевые деньги под 3–4% — их единственная сильная сторона, не правы. Турецкие компании умеют работать на сложнейших объектах, где необходима очень точная и тесная связь проектирования и строительства. Если объект многоэтапный, если надо переделывать по ходу стройки проектную документацию, снова и снова заходя в экспертизу, турки справятся. Все успеют построить в срок! Они боги управления. Они вторые в мире после китайцев. Но в отличие от китайцев основное строительство ведут за пределами Турции. Они научились быстро и чутко понимать другие языки, другие техники работы, другую ментальность. А еще у них гигантская работоспособность. Они работают, как включенный сервер, — семь дней в неделю и 24 часа в сутки. И да, финансирование, которое они получают, в пять-шесть раз дешевле, чем в состоянии привлечь российская компания.

– Как себя чувствуют иностранные бренды, локализованные в России?

– Неплохо по итогам 2015 года. У них главный риск — это акционеры, которые могут свернуть бизнес в России. Но большинство из них отделяют политику от бизнеса. Такие фирмы, как «Данфосс», очень много вложили в освоение российского рынка и вряд ли уйдут. Для «Сименса» был трудным 2014-й, после больших поставок для Олимпиады. Но сейчас они вроде не жалуются. Недавно мы отпраздновали 10-летие немецкой компании, поставляющей системы пожаротушения. У них тоже много заказов, впечатляющий список объектов.

Сейчас на рынке как никогда нужен профессионализм. Маржа стала очень маленькой, приблизилась к западным 7–8%. И каждая ошибка — за свой счет. Шаг в сторону — уходишь с проекта. Шаг назад — теряешь компанию, проект, участок.

Когда «Конфидент» вел одновременно 20–30 строек, на двух-трех из них могли быть ошибки — наших сбытовиков, монтажников, управляющих или проектировщиков. Но все это вместе складывалось во вполне успешный пазл. Сейчас строек даже у нас осталось 12–15, а у многих — две-три. И цена ошибки возросла многократно. Для девелопера тоже. Если надо построить классный объект в сжатый срок, лучше действовать наверняка. Нельзя брать демпингующих подрядчиков, слабых инженеров, неуверенных или неопытных проектировщиков. Нельзя платить 2 млн за то, что в хорошем исполнении стоит четыре. Переделывать будет некогда и не на что. Для настоящих профессионалов в этот кризис наступят хорошие времена.

Сегодня успешны те, кто идет против рынка, против основного тренда. Пока другие переживают по поводу того, что на 90% не случится, они найдут новые контракты, проекты, возможности. Надо вопреки кризису учить людей, повышать заработную плату, создавать условия для творчества, поддерживать и усиливать сбытовую составляющую, проводить много встреч, быть даже активнее, чем обычно. И верить, что жизнь будет яркой, трудности — преходящими, и закончится все хорошо!