Игорь Креславский: «Подрядчикам надо вовремя и справедливо оплачивать их работу»

— Насколько выросла себестоимость строительства и как это сказалось на объемах и сроках реализации АИП? 
— За последний год цена подросла существенно, но на сроках ввода это не сказывается. Наши подрядчики последние несколько лет, получая опыт, только набирают обороты. Сроки строительства бюджетных объектов довольно сжатые, сбоев нет. Мы работаем даже быстрее, чем застройщики. Например, большие школы – на 1000 мест и более – возводим за два года. Ни один девелопер так быстро не строит, у него это занимает два с половиной – три года. Так что эффективность наших подрядчиков очень неплохая. 
Что касается себестоимости, она выросла пропорционально инфляции, как и себестоимость жилья. Но если говорить о периоде в несколько лет, то стоимость социальных объектов увеличилась существенно. 

— На объемах АИП это сказалось? Ведь теперь, чтобы построить такую же школу, нужно вдвое больше денег. 
— Мы обеспечили почти 100%-е исполнение АИП, и ее объемы постоянно растут. Если в 2020 году было 23 млрд рублей, то в этом – около 70 млрд. Но дело не только в росте цен: увеличивается и число объектов в программе. Так, в 2019 году за счет бюджета мы построили 25 социальных объектов, в 2023-м уже 31, и среди них не только садики и школы, но и объекты здравоохранения, спорта, культуры и досуга и т. д. 
Кроме того, мы получили отличный синергетический эффект от работы Градостроительной комиссии. В этом году вместе с девелоперами мы сдадим свыше 100 социальных объектов, а в следующем году еще больше. Совместная работа застройщиков и бюджета доказала эффективность. Почти полностью ликвидирован многолетний дефицит мест в школах и детских садах. 

— Есть ли сложности с оснащением бюджетных объектов? 
— Всегда были и сейчас есть, но они преодолимы. Локализация производства существенно выросла. Первые полгода после введения санкций были очень трудными, но теперь к ситуации адаптировался не только рынок стройматериалов, но и оборудования. Очень много позиций уже производится у нас, а для покупки того, что в России пока не делают, выстроились новые логистические цепочки. Да, стало дороже, да, зачастую ждать приходится дольше, но дефицита нет. Это касается и оснащения школ и садиков, больниц и поликлиник. Раньше поставка происходила за два-три месяца, сейчас может занимать до полугода. Стоимость импорта выросла, поскольку товары идут через третьи страны.  

— Дефицит кадров в отрасли усугубился? 
— Это традиционная проблема. Она существовала раньше, есть и сейчас. Конечно, сложностей добавилось, но и они решаемы. Кроме того, ситуация постоянно меняется. Например, рабочие в основном приезжают из Таджикистана и Узбекистана. Чтобы им было интересно здесь работать, они должны получать зарплату, эквивалентную определенной сумме в долларах, а курс постоянно меняется. Сейчас он их устраивает, но если рубль снова подешевеет, будет отток. Если же наша страна будет ужесточать миграционную политику, рабочие могут просто сюда не приехать. В этом вопросе важно удерживать баланс. 

— Из-за недостатка разнорабочих и специалистов срывы сроков бывают? 
— За ситуацией с кадрами надо следить внимательно и постоянно. У нас трудятся около 30 подрядчиков, которым удалось сколотить неплохие команды. Они эффективно работают, выполняют контракты в срок. Конечно, и у них есть проблемы с кадрами, но их преодолевают. Кто-то эффективнее работает с персоналом, кто-то платит больше, у кого-то менеджмент лучше. Так что проблемы на объектах АИП, связанные с нехваткой рабочих, носят перманентный, но локальный характер – глобальных сложностей нет. Сроки выполнения отдельных этапов могут меняться, но потом отставание удается наверстать, и в целом объекты вводят вовремя. 

— Есть у чиновников какие-то возможности для помощи подрядчикам? Например, поддержка в отношениях с монополистами или другими ведомствами и комитетами? 
— Да нас никто особо о поддержке не просит, компании работают, у них получается. Конечно, подрядчики хотели бы авансы побольше, но год за годом они накапливают оборотные средства и в целом нормально вписываются в существующую систему финансирования. 
Что касается взаимоотношений с монополистами, у нас есть рабочие группы и с энергетиками, и с другими ведомствами, которые довольно быстро решают все вопросы. Например, для оперативного подключения объектов к сетям налажено хорошее межведомственное взаимодействие. Есть план по вводу на год, и энергетики работают с этими объектами в первоочередном порядке. 

— Какие объекты строить сложнее всего, помимо метро, за которое вы отвечаете недавно? 
— У нас есть достаточно сложные объекты и кроме метро. Например, Мюзик-холл, Театр Эйфмана, реконструкция зданий, охраняемых КГИОП. Там и оборудование, и дизайн – все индивидуальное. Это одни из самых сложных объектов. Медицинские объекты тоже непростые, но мы уже имеем большой опыт и строим их на потоке. 

— Желающих работать с госзаказом хватает? И насколько претенденты профессиональны? 
— Сейчас хватает, проблем не вижу. Действительно, в 2020 году мы расторгли 26 контрактов. Чаще всего сталкивались с нарушением сроков, были и проблемы с качеством выполненных работ, мы боролись за устранение недоделок. Тогда же начали достраивать около 80 объектов, некоторые из которых десятки лет простаивали.  
Но в 2021 году расторгли всего два контракта, а в 2022-м даже не припомню, были ли такие случаи. Сейчас расторжений почти нет. Мы научились работать совместно с подрядчиками, они понимают наши требования. Ну и рынок уже серьезно расчистили от недобросовестных компаний, которые срывали сроки, не умели работать, зачастую не соответствовали заявленным требованиям по опыту. Были просто неэффективные подрядчики, а были и те, что вообще к стройке никакого отношения не имели. Проделана большая работа, и те, кто на рынке остался, строить умеют. 

— Чиновники долгие годы жаловались, что тендерная система не позволяет отсечь от госзаказа непрофессионалов… 
— Законодательство о госзакупках изменилось. Например, компания без опыта работы контракт уже не получит. Критерии довольно жесткие. Думаю, этих мер пока достаточно для эффективности системы. 

— Тогда какие законодательные изменения необходимы? 
— В рамках госзаказа ничего особенного делать не надо. Хотя сложности есть. Например, надо освоить и полноценно запустить ресурсно-индексный метод ценообразования, наладить эту систему. Есть серьезные нюансы. Чтобы она работала эффективно, единая система ценообразования в строительстве должна быть наполнена информацией. То есть содержать актуальные цены на все стройматериалы, оборудование, механизмы. Иначе не будет соответствующих реалиям цен. Нам предстоит еще долгий путь по формированию этой базы и переходу на новый метод. Пока же информации недостаточно. 
Рынку в целом нужна дешевая ипотека, которая была и останется основным драйвером развития жилищного строительства. А подрядчикам по госконтрактам надо вовремя платить деньги за выполненные работы и объективно их оценивать.  
При этом должно быть отлажено взаимодействие с городскими комитетами и службами, проекты должны быть высокого качества, чтобы по ним можно было спокойно строить.  

— Сейчас нет вопросов к качеству проектирования? 
— Удалось немного наладить это дело, но проблемы есть. Приходится в ручном режиме разбираться. 
Дело в том, что федеральные нормативы стоимости проектирования существенно занижены, и их надо повышать. Проектирование – интеллектуальный труд и очень ответственная работа, которая почему-то низко ценится. Сейчас эта часть отрасли теряет кадры, а нужен их приток, чтобы качество проектирования повышалось.  
Сейчас много индивидуальных проектов в строительстве. Мы постоянно улучшаем проекты, вносим дополнения. Все вводимые школы, например, с индивидуальным дизайном. На эти объекты приятно посмотреть. 

— А как же призывы к экономии за счет типовых решений? 
— Даже советские типовые школы, которые предстоит реконструировать, расширять, пристраивать бассейны, не будут одинаковыми. Участки, которые они занимают в уже застроенных кварталах, разные. От их конфигурации меняется и посадка зданий.  
А при строительстве новых кварталов тем более требуется оригинальность и свежесть решений, ведь новоселы выбирают не квадратные метры, а комфортную среду.