«Время собирать камни»

Казалось бы, прогресс не стоит на месте, постоянно появляются новые технологии. Но что касается исторических зданий или современной архитектуры в исторической среде, то за редким исключением мы столкнулись с довольно тяжёлой ситуацией. С 1917 года с памятниками архитектуры вообще не церемонились, а потом мы ещё и начали терять профессиональные руки. В результате мы утрачиваем то, что называем культурным наследием, а на самом деле – городскую среду.

Мы берём историческое здание, меняем входные двери на какие-нибудь железяки, деревянные рамы на пластиковые стеклопакеты и видим, как исчезает историческое лицо здания. Потом мы его ещё неграмотно пару раз поштукатурим, пять раз покрасим, заменим металлические покрытия, кровлю, отливы, трубы, закупорим недышащей штукатуркой, пластиковыми окнами, и вот мы уже получили некую псевдоисторическую компиляцию.

Многие цепляются за исторические кирпичи, но вопрос не в этом – новые технологии умерщвляют исторические конструкции. Мы теряем исторический облик города не потому, что что-то происходит с кирпичами, а потому что полностью меняются здания – внутри и снаружи.

Я постоянно слышу, как люди говорят «не трогайте центр города», но при этом они не видели многих утраченных элементов, и только изредка, заметив какую-то чудовищную «реставрацию», начинают об этом шуметь. «Не трогайте среду! Ничего не делайте!» – звучит из разных уголков.

Те же самые люди, которые рассуждают о некачественной реставрации, при случае запросто поменяют себе деревянные окна на пластиковый стеклопакет, а потом будут рассказывать всем, какие архитекторы и строители неумелые.

Почему важно воссоздавать исторические объекты, воссоздавать элементы, которые были утрачены за довольно продолжительный период, и не бояться использовать новые технологии?

Когда мы говорим о важности воссоздания исторической среды, имеется в виду не только восстановление отдельных объектов, которые были разрушены, например, в 1930-е, 1940-е или 1960-е годы, но и самой городской среды, в которой утрачено огромное количество тех элементов, при виде которых мы радуемся где-нибудь в старых городах Европы. Но при этом мы не замечаем, как всё это исчезает у нас.

Теряя среду, мы теряем и исторический силуэт города. Многие как будто бы этого не замечают. Возьмите старые фотографии Петербурга – там заметно, как меняется город от десятилетия к десятилетию. Часто мы видим здание XVIII века, перестроенное два-три-четыре раза, в 1930-е годы – надстроенное, в 1960-е – перестроенное, в 80-е – отреконструированное, и вот вроде бы перед нами здание XVIII века, а на самом деле – середины или конца XX века. Этот процесс не очень всем заметен, но это естественный процесс, и он касается как Петербурга, так и любого другого города, если это только не немногочисленные нетронутые города-памятники Европы.

Ко всем этим проблемам и задачам сейчас присоединилась ещё одна – это пандемия коронавируса, которая вносит серьёзные коррективы в нашу работу и, безусловно, замедляет её. Любая пауза, любое отклонение от привычного темпа всегда наносит ущерб работе. А процессы, связанные со строительством, вообще останавливать не хотелось бы. Потому что как только вы останавливаете незаконченный объект, тут же начинается процесс его умирания, наши климатические условия быстро делают своё дело.

Любая остановка в строительных процессах – вещь очень нежелательная, особенно если это связано с серьёзными инженерно-техническими работами, например, с усилением фундамента, рытьём котлована, усилением несущих конструкций и т.д. Поэтому все существующие проблемы в дальнейшем могут только усугубиться.

Уже сейчас серьёзные процессы сломали реставрационный рынок. На рынок вышли крупные компании, которые вытеснили маленькие профессиональные мастерские, вынужденные в итоге распустить опытных работников-профессионалов и уйти с рынка. Затем и эти крупные компании по разным причинам исчезли. И вот сегодня мы уже не понимаем, с кем можно работать, кому можно доверить генподряд. Остались какие-то единичные компании, более-менее надёжные.

Уничтожает рынок и тендерная система – это не нужно объяснять, поскольку очевидно всем участникам, которые так или иначе имели к ним отношение.

Не знаю, может, чиновники скажут, что есть более серьёзные и важные вещи, но всегда хочется напомнить о том, что архитектура и реставрация – это один из основных показателей состояния и экономики, идеологии государства.

Хочется надеяться, что ситуация выправится. Хотя я не пророк, но я знаю, что маятник качается то в одну сторону, то в другую. Я болею душой за наше дело и постоянно говорю о том, что то, что мы делаем, – это наше лицо. Градостроительных ошибок наделали много, да. Но это только повод тщательно подходить к вопросам восстановления и воссоздания других объектов.

Уже пришло время собирать камни. Очень радует возвращение многих объектов: это храмовые постройки на пр. Обуховской Обороны, Киновия Александро-Невской лавры на Октябрьской набережной, Рождественская церковь на Песках. Появление этих объектов в корне меняет ситуацию в этих местах, они воспитывают не только своим содержанием, но и само по себе возвращение этих объектов городу – это воспитательный процесс. В этом же ряду стоит и воссоздание колокольни Смольного монастыря, и церкви Бориса и Глеба на Синопской набережной, и Спаса на Сенной. Эти объекты являются важнейшими доминантами для Петербурга и, безусловно, украсят наш город. Кому-то кажется, что это излишества – колокольня Смольного не была достроена, а храм на Синопской был разрушен. На самом деле профессионалу видно, как их не хватает в городской среде, это раны на теле города, которые у нас есть шанс сейчас залечить. 

Если сегодня мы имеем возможность что-то восстановить, то через 20–30 лет все будут думать, что так было всегда. Нужно думать на перспективу, о том, каким будет наш город в ближайшие десятилетия и что мы оставим нашим потомкам, кроме торговых и развлекательных центров. И именно сейчас пришло такое время.