Титановая мачта и бетонные паруса

В тёмном декабрьском небе над Гаванью, в свете прожектора океанского лайнера, огромный плавкран медленно поднимал позолоченную иглу. На следующий день над Ленинградом засиял ещё один кораблик, венчающий 40-метровую титановую мачту. Холодные балтийские ветры «надули» фор-брамсели в три ряда и фоки из бетона. Казалось, массивное здание, словно лёгкий фрегат, через мгновение сорвётся с пристани и заскользит по заледенелой глади залива. Так в 1982 году завершились сложнейшие работы по возведению нового Морского вокзала. Строение в виде парусника стало третьим по высоте в городе после колокольни Петропавловской крепости и Исаакиевского собора. Морской фасад Северной столицы получил долгожданный архитектурный акцент, исполненный в радикальном стиле – брутализм.

Разработать проект поручили архитектору Виталию Сохину, который 15 лет работал над планировкой застройки западной части Васильевского острова. Сложность заключалась в том, что после многолетних поисков так не было понимания: каким должен стать Морской вокзал великого города, чтобы продолжить его богатую архитектурную традицию. Поэтому Сохина отправили в командировку по портовым городам Европы. Оказалось, кроме стеклянных павильонов на металлическом каркасе, на Западе ничего не строят. Ровно таким же был и старый Морской вокзал в Ленинграде. Но архитектор вернулся из поездки, словно пропитанный духом морских странствий и вдохновлённый стилем послевоенного модернизма. В своём проекте он совместил экспериментальные формы из необработанного бетона, грубые металлические конструкции и парусиновую лёгкость старинных фрегатов. Проект был утверждён на совместном заседании ленинградского Градсовета и Союза архитекторов в 1977 году. Таким образом, в Ленинграде появился один из первых образцов брутализма, а городской порт получил современный многофункциональный комплекс площадью 27 000 кв.м. Здесь разместились вокзал для судов, офисы Балтийского морского пароходства, рестораны и гостиница на 600 мест. Горожане приезжали сюда, чтобы почувствовать себя «как в Европе», прогуляться по новой набережной, посмотреть на необычный дизайн и роскошные интерьеры. Ведь здание было обставлено под стать дорогим западным отелям и оснащено самыми передовыми внутренними системами.

Однако самой сложной с точки зрения инженерии частью здания стал позолоченный шпиль, который ровно вдвое превысил здание вокзала. Каркас шпиля собрали из стальных элементов, облицевали титановыми листами и покрыли сусальным золотом. Поэтому лёгкая внешне конструкция с оснасткой и эмблемой-корабликом весила около 80 тонн. После расчётов всех статических нагрузок оставался главный вопрос: как повлияют на устойчивость шпиля такой высоты и веса непредсказуемые порывистые морские ветры? Было решено провести эксперимент. За три месяца до установки шпиля на Канонерском заводе изготовили его копию, уменьшенную в семь раз. Её отвезли в Центральный аэрогидродинамический институт и поместили в аэродинамическую трубу. Данные проведённых испытаний позволили создать конструкцию гасителей резонансных колебаний. Для устойчивости специальные устройства поместили в верхнюю часть шпиля, а нижнюю оттянули с помощью 1200-килограммового груза. Поэтому даже при самых сильных ветрах верхняя и нижняя части шпиля начинали колебаться в противоположных направлениях и исключали возможность его падения. Решение не было новаторским, но оно интересно тем, что его разработали специально для проекта одного из самых высоких зданий в городе.

За 37 лет эксплуатации Морского вокзала его «начинка», безусловно, устарела. Особенно с учётом многократно выросшей пассажирской нагрузки. В советские времена круизные путешествия были уделом немногих счастливчиков, и вокзал не был рассчитан на большой пассажиропоток. Здание требует капитального ремонта и переоборудования под современные требования, но найти инвестора не удаётся уже более 20 лет. Всё это время не утихают споры о необходимости сноса вокзала ради нового строительства.

Морской вокзал – одно из немногих зданий, выполненных в редком для Петербурга стиле брутализм, однако оно так и не получило статус архитектурного памятника, поэтому его дальнейшая судьба остаётся неизвестной.    

В экспрессивную форму Морского вокзала Сохина упакованы грамотно продуманные функциональные зоны. Стоит только зайти внутрь атриума – и ты становишься частью хитрой игры пространств. «Форма плюс функция – вот решение», так говорил знаменитый немецкий архитектор первой половины XX века Эрих Мендельсон, и здесь его лозунг можно повесить на стену. Морской вокзал сейчас теряется на фоне новых прибрежных доминант Петербурга. Теперь это скорее скромный памятник нашему общему интернационализму, что ли. А брутализм – международный архитектурный язык XX века», – рассуждает Антон Жирнов, куратор образовательного проекта «Петербург глазами инженера».

Автор колонки: Пётр КУЗНЕЦОВ, директор компании «Конфидент»