Не стройте себе большие квартиры. Жалко будет бросать

Кризис перевернул наши представления о строительстве. Вдруг оказалось: у больших фирм — большие проблемы. Кредиты, облигации, проценты по заемным средствам, платежи по купленным пятнам, десятки начатых строек… А вот средние компании — те, кто возводит по 30000 - 80000 кв.м в год, — оказались более мобильными. Им тоже трудно, к ним не благоволят банки, они не претендуют на господдержку. Но выкручиваются как могут. Рецептами выживания с читателями «НП» делится генеральный директор компании «ЛенРусСтрой» Леонид Кваснюк.

– Как вы попали в строительство?

– Я строитель всю жизнь. Строил по всему Советскому Союзу, был в Казахстане, Армении, Украине. Работал в аппарате исполкома в Запорожье, восстанавливал Ленинакан. Заканчивал Днепропетровский инженерно-строительный институт. Когда началась перестройка, я уже работал на большом предприятии. Вижу, трест разбегается, взял шариковую ручку, блокнот и ушел.

Первая наша фирма называлась «Обсидиан». Начали в 1990-м. Дом построили, а продавать нельзя было: все квартиры распределялись по ордерам.

Потом появилась своя инженерная группа, собственные проекты.

В 1998 году мы с женой фирму закрыли и уехали работать на Кипр. Там покупали землю 50 на 50 с местными бизнесменами и строили таун-хаузы. Но скучно: домики маленькие, хотелось чего-то более значительного. Вернулись в Россию — и снова в строительство.

Я привык все в одних руках держать. Наша компания — она и заказчик, и застройщик, и генподрядчик. И продаем сами, и ТСЖ создаем: не бросать же людей после окончания стройки. Сейчас вышли на приличный уровень — около 80000 кв.м в год.

Главный наш проект — квартал в Горелово, «Дудергофская линия». Это между Таллинским шоссе и речкой Дудергофкой. Здесь мы за восемь лет построили около 200000 кв.м. Сдали бы и больше — но тут как раз кризис.

В июне будем вводить дома на 40000 и на 10000 кв.м. Примерно 80% квартир в них уже проданы. Раньше эту территорию застраивали совхоз «Предпортовый», Кировский завод и «ТрансМаш». И военные — за железной дорогой. Перестройка началась — поселок совсем забросили.

Часть земли — наша, это паевая земля, бывшая совхозная. С совхозом мы сначала рассчитались квартирами, следующий участок уже выкупали. Шесть лет назад перевели территорию в земли поселений. Здесь будет жилой массив на 25000 - 30000 жителей. Всего около 500000 кв.м. Мы пока не задумываемся — идем себе и идем, шаг за шагом, корпус за корпусом.

– Инфраструктурой занимаетесь?

– Вот сейчас детский сад строим — уже третий этаж. Планируем здесь же построить поликлинику, отделение милиции, почты. Банки уже сами покупают помещения под филиалы для обслуживания граждан.

– А в центре не планируете работать?

– Собираемся. Но как пятно хорошее — так на него сразу денег не хватает.

– Мощности у компании свои?

– У нас есть несколько дочерних организаций. Киришский ДСК работает практически только на нас, мы выбираем основные объемы.

– Накладная логистика получается?

– Как посмотреть. Цена панели у Гатчинского и Киришского ДСК примерно одинаковая. На перевозке мы в прошлом году теряли по $30 на «квадрат». Зато мы работаем постоянно с одним партнером, проявляем гибкость по отношению друг к другу. Мы входим в состав акционеров ЗАО «Киришский ДСК». Сейчас у нас с деньгами похуже — они спокойны, знают, что мы рассчитаемся.

– Люди перестали пугаться дальних окраин, таких как Шушары, Дудергофка, Ново-Девяткино?

– Покупателей пугает цена. Это важнее, чем название района. А насчет «дальних»… От нашей новостройки на машине — 6 минут до метро. Кольцевая рядом.

– Вы строите только недорогое жилье?

– В среднем — 45000 - 50000 рублей за 1 кв.м в зависимости от степени готовности. По таким ценам строить можно, но подходящие по стоимости площадки расположены на территории Ленобласти. И например, для очередников, там город покупать квартиры не может. Это неправильно, я много раз про это на разных встречах говорил.

– Военным получается что-нибудь продавать?

– Пока больше все разговоры: сколько миллиардов выделили, сколько квартир купят. Поговорите со строителями — никто ничего заказчикам из Минобороны не продал. С банками то же самое. Про поддержку отрасли говорят много, а мы с вами можем хоть сейчас зайти в ВТБ — обрадуются, пообнимаются, но денег не дадут. Или дадут — но под 20-24%.

– А вам под 24% не нужно?

– Нет, конечно. Мы с такими долгами сразу обанкротимся.

– Долгов на фирме много?

– У нас много долгов не бывает. Поставщикам, случается, задолжаем. Спрос упал в три-четыре раза. Людей приходит много. Но их же сбивают с толку! Хочется сказать нашим большим чиновникам: «Ну помолчите вы!» Нельзя так с собственной экономикой. Никто не имеет права говорить: «Квадратный метр должен стоить не больше 30000 рублей». Их задача — делать законодательную базу. Как только они встревают в рынок — сразу получается, что либо пиарят кого-то, либо уничтожают кого-то. Это не дело государства. Теперь покупатели спрашивают: «А все-таки когда будет по 30000 рублей?»

– Как вы относитесь к 214-му закону?

– Отрицательно. Мы в Горелово успели начать до его вступления в силу и работаем по-старому.

– Но администрация уже заявила, что за год все городские строители должны перейти на новые правила игры…

– Да мы не боимся. Когда его принимали, мы больше пугались. Думали, под маркой 214-го начнется рейдерство. Один обиженный покупатель плюс три юриста — и можно стройку останавливать надолго. Закон немного поправили, и те, кто по нему работает, справляются. Но ухо держат востро.

Знаете, я консерватор. Недавно съездил в Англию и буквально влюбился в эту страну. Они не меняют законы, даже очень старые, а у нас — каждый день какие-то изменения.

Ну, были у нас лицензии. Теперь придумали саморегулирование. Дело даже не в том, какая схема лучше, просто нельзя, чтобы каждый год — новая. К лицензии мы привыкли, мы знали требования, знали людей. И нас тоже знают. С нами считаются, потому что мы никого ни разу не подвели. Я на Кипре за 5 лет ни разу не видел ни налогового инспектора, ни санитарного врача. Хотя они там есть и работают.

Мне ведь не жалко взносов, я за то, чтобы в копилке всегда были деньги. У нас с Киришским ДСК свой маленький «стабфонд» есть, и он нас не раз выручал.

Теперь нам говорят: «Оказывается, была коррупция, со строителей брали деньги». Думаю: «Меня бы хоть спросили…» А теперь посмотрим: вступаем в СРО — сразу 300000 рублей. Кто-то будет плохо работать, а мы за это должны будем платить.

Я за такой орган регулирования — но чтобы он был навсегда. Пускай он развивается, превратится со временем в главк, в такое мини-министерство…

И саморегулирование может нормально работать. Но я в это не верю. Потому что завтра опять что-нибудь в законодательстве переменится. У нас ведь как: кто-нибудь наверху чихнул — и сразу новый комитет или новый закон. Мы просто не успеваем приспособиться.

– Вы сказали, что у вас нормальные отношения с контролерами. Что, и сроки не срываете?

– Никогда. Я сангвиник, отчасти даже холерик — я лучше сразу с десятого этажа прыгну. С кем угодно готов спорить — быстрее меня не построят. Я просто так заряжен, заведен на всю жизнь. Но мало построить, ключи отдать людям, надо решить все вопросы с регистрацией, с ПИБами.

– А если монополисты подведут?

– И такое было. Мы построили сети на 300 млн рублей — и тут «Водоканал» отзывает согласования. Но мы добились.

– С руководством города ладите?

– Знаете, я мужик, большими компаниями руководил — представить себе не мог, чтобы когда-нибудь женщине подчинялся. Но вот такой, как Маргарет Тэтчер или Валентина Матвиенко, — с удовольствием. Объезды по субботам, работа по воскресеньям. Мужики в администрации от нее плачут. Когда она успевает так выглядеть? Таких женщин — раз-два и обчелся…

У городских властей хлопот сейчас много, даже помимо кризиса. Производство надо из города выводить, учесть розу ветров, территория же громадная. Нужны система городов-спутников, вынесенные функции и хорошие автобаны. Чтобы у производства была нормальная парковка, чтобы фурам было где развернуться.

Я всегда говорил: чиновникам в бизнес не надо вмешиваться. Вы принимайте законы и делайте дороги. А мы сами обустроим Россию.

Но я уже перегорел и не хочу во власть. Меня и из партии выгоняли, давали выговоры.

– За что?

– За демократический централизм. Если бы я не был коммунистом, то не стал бы и руководителем. Но я был вредный и спрашивал: «Как это можно демократию — централизовать?» Начал спорить — и доспорился.

– Если бы вы стали губернатором хоть на неделю, то…

– Я бы прежде всего сосредоточил деньги. Я деньги зарабатываю, я их не умею тратить. Все деньги в семье. Их задача — сказать: денег нет, моя — заработать. Друзья знают: и в ресторане не я рассчитываюсь, не хочу знать, сколько что стоит. Потому что буду жалеть. Надо уметь сосредоточиваться на одном, надо уметь терпеть.

Я бы вывел промышленные зоны за 50 км от центра. Надо запретить расширять Петербург. Запретить строить так, как мы сейчас строим. Ну нельзя Купчино называть Петербургом. Прага, Париж растут пригородами. А центр за день можно обойти, и его не меняют.

Городу не надо мешать, и он сам будет развиваться.

– Вам, строителям, дай полную волю — вы так разовьетесь…

– Есть же нормы, есть ПЗЗ — зачем ругаться? Строителей должны ограничивать законы. Есть ключевые моменты, их немного. Тонкую настройку провести — и можно жить.

– Что у вас в жизни кроме работы?

– Пишу стихи. Правда, когда на нервах, когда работы много — не пишется. А на Кипре был момент, все уехали, я остался один, включил компьютер и написал. Тогдашний президент послал в Югославию корабль с матросиками, он дошел до Кипра и сломался. И про него все забыли. У них продукты кончились. Они ловили рыбу, мы покупали у них (просто так они деньги не брали) — и выпускали. Вот тогда и написал. Я никакой не поэт, просто иногда пишу.

– А отпуск у вас бывает?

– Нет. Я отпуск не люблю. Я ни в одну страну не ездил просто так. Обязательно — посмотреть, как устроен рынок недвижимости. Архитектуру очень люблю. Музеи — меньше, мне потом жена рассказывает. Мне важно, как люди суетятся, как транспорт ходит. В Германии сто лет этим «книжкам расписания движения» — а так по ним автобусы и ходят.

– Дети с вами живут?

– Двое своих, один приемный. Дочка заканчивает школу на Кипре, двое здесь. Младший занимается фехтованием. Старший пошел в 11 класс, минуя 10-й. Мы его взяли в 3 классе, у него родители погибли (родственники жены), он у деда с бабкой жил, совсем никакой был. Теперь за учебу взялся…

– Загородный дом есть?

– В Красном Селе, в Скачках. Но это не мое — я не люблю. Нас приглашают с женой в гости к кому-нибудь на дачу — мы сразу за лопату. Я люблю хозяйство. Дача не нужна, только отвлекает. Я лучше так прогуляюсь, в поле.

Мы бегаем постоянно. У нас две квартиры: одна в центре, рядом с офисом, и одна в Горелово, где стройплощадка. Квартиры небольшие. Зато я мобильный! Я своим говорю: «Ребята, не стройте себе большие квартиры, не вкладывайтесь в ремонт. Потом захочется что-то поменять, жалко будет бросить».

– О пенсии не задумываетесь?

– Не-ет, даже и оформлять ничего не начинал и не собираюсь. Хотя надо там куда-то зайти расписаться. Да я умру от самого понятия «пенсия»!

– Как вы к Хрущеву относитесь?

– Положительно.

– Вам говорили, что вы на него похожи?

– И не один раз! Я, как уже говорил, сангвиник с большой долей холерика по натуре. Президентом я не был бы хорошим. Президент должен быть чистым сангвиником. Мне ближе работа МЧС. Вам какой край нужно обустроить? Дайте мне пять лет и не дергайте проверками. Я не украду: у меня все есть. И за это время будет город-сад!

«НП» досье Компания «ЛенРусСтрой» образована в 2001 году. Фирма построила жилые дома в микрорайоне Медвежий Стан, в поселках Виллози и Коммунар; более 40 000 кв.м в Горелово. Сейчас «ЛенРусСтрой» возводит жилой комплекс «Дудергофская линия-3»: девять жилых 8-16-этажных домов общей площадью более 500 000 кв.м. Выполнены предпроектные работы по «Дудергофской линии-4» (свыше 450 000 кв.м).