Мы готовы сами заняться девелопментом

В портфеле компании «Росинжиниринг Проект» — горно-климатический курорт «Альпика-Сервис», горно-туристический центр ОАО «Газпром», лыжно-биатлонный комплекс в Красной Поляне, Международный центр самбо в Москве. Как себя чувствует и где находит в кризис работу компания, специализация которой — проектирование спортивных объектов, рассуждает генеральный директор Александр Ульянов.

– Как удалось получить работу на олимпийских объектах компании, которая была зарегистрирована только в 2007 году?

– В 2007‑м мы просто начали работать в новом качестве. До этого компания была проектным подразделением ЗАО «Росинжиниринг». Когда объемы работ и связанные с ними затраты холдинга выросли, стало трудно управлять финансовой и производственной деятельностью в рамках одной структуры. Было принято  решение о выводе ООО «Росинжиниринг Проект» в самостоятельное юр-лицо в составе группы компаний.
«Росинжиниринг» занимается реализацией проектов в качестве EPCM-подрядчика (engineering procurement construction management). Он начинает с концептуальной проработки территории для строительства крупных инфраструктурных проектов и заканчивает вводом в эксплуатацию и обслуживанием готовых объектов. И когда «Росинжиниринг» выбрали генеральным подрядчиком на объекты, предназначенные для Зимних Олимпийских Игр-2014, мы получили от головной компании контракт на выполнение проектных работ.
Спортивные объекты — стартовая и до настоящего времени самая сильная компетенция компании. Мы работали с ними, еще будучи проектным управлением «Росинжиниринга».

– Массовое строительство спортивных объектов может закончиться после ЧМ-2018. Что вы будете делать, когда государство займется более насущными делами?

– Пока мы не страдаем от недостатка заказов. В спортобъекты вкладывает не только государство, но и частные инвесторы. У нас в работе три крупных горнолыжных проекта в Ленинградской области и на Кавказе.
Но горнолыжный комплекс — это не только склон и канатные дороги. В него входят дороги, сети, гостиницы — вся инфраструктура, которая обеспечивает жизнедеятельность крупного жилого и спортивного объекта. В Сочи все это приходилось приспосабливать не только к горному ландшафту и климату, но и к девятибалльной сейсмике. Надо было выполнить серьезные инженерно-защитные мероприятия, для каждого объекта свои. Для проектировщиков это достойная задача. Но параллельно мы доказали, что умеем выполнять комплексные проекты освоения территории. Эта наша компетенция востребована не только на спортивных объектах.

– Что объединяет ваши проекты?

– Разве что уникальность. Типовых у нас нет. Каждый заточен под свою ведущую функцию, например спорт, под особые спортивные технологии, адаптирован к климатическим условиям своего региона, для чего проводятся специальные исследования. Мы руководствуемся нормативами спортивных обществ и федераций по свету, воздуху, климату в помещениях, которые рассчитываются в зависимости от числа тренирующихся или соревнующихся спортсменов и посетителей.
Мы отслеживаем на рынке свежие разработки по отделочным материалам, по энерго­сберегающему оборудованию. Не все решения выглядят экономичными на стадии строительства, но мы смотрим на объект с точки зрения будущей эксплуатации и считаем затраты на нее, то есть стараемся минимизировать общую стоимость владения. На выходе появляется объект, который не только себя окупает, но и приносит доход.

– Удалось за последние 10 лет преодолеть технологическое отставание от Запада в строительстве спортивных сооружений?

– По работам, которые приходилось выполнять вместе с иностранными компаниями, я сделал вывод, что уже лет пять мы находимся на вполне серьезном уровне. Не всегда есть возможность применить зарубежные разработки из-за разницы в нормативах. Наши проектные решения должны соответствовать законодательству РФ, и контроль поставлен хорошо. Перевод решений из европейских норм, как правило, сопровождается «утяжелением» стоимости. Зарубежные коллеги, кстати, нередко советуются с нами.

– Рынок инжиниринга сейчас сжимается?

– Да, он переживает не лучшие времена. Интересной работы пока хватает, но снижение предложения чувствуется. Небольшим компаниям становится трудно сохранить коллективы, чтобы работать самостоятельно. Они идут на субподряд к более крупным проектировщикам, у которых есть заказы.
Нам участие в крупных инфраструктурных проектах позволило сформировать группу, которая специализируется на разработке КОТ. И сейчас мы беремся за комплексные проекты развития территорий промышленного и гражданского назначения. Начали заниматься оценкой инвестпроектов застройки территорий.

– В какие сегменты недвижимости пойдут в ближайшее время инвестиции, где будут востребованы проектировщики?

– Из общения с коллегами и поездок на Дальний Восток, в Сибирь и на юг России я вынес впечатление, что заработать можно будет на туристических и промышленных проектах. Туризм начнет активно развиваться уже в этом году. Множество людей остаются отдыхать в стране, а с инфраструктурой в регионах плохо, так что и предприниматели, и местные власти инвестируют в ее развитие.
Мы еще года три назад разрабатывали концепцию развития курортов Северного Кавказа. Если у государства и частных инвесторов найдутся средства, чтобы реализовать эту задачу, Кавказ составит конкуренцию горнолыжным курортам Швейцарии и Франции. Здесь будет даже интереснее, поскольку предполагается привезти современнейшее технологическое оборудование. Появятся отели и развитая инфраструктура для отдыха. Нас интересует не только горнолыжный сегмент, но и водно-рекреационные, санаторные объекты. Надеемся принять участие в модернизации курортной инфраструктуры Крыма.
В последние три года получила развитие тема индустриальных парков. Мы начали работать с подобными объектами несколько лет назад, пополнили команду людьми, у которых есть опыт консалтинга индустриальных проектов. Сейчас выполняем проектирование (вместе с инвестиционной оценкой) двух индустриальных площадок и ведем переговоры по третьей. Не исключаю, что сами возьмемся за девелопмент индустриального парка.
Недавно в нашем портфеле появился новый проект: мы разработали угольный перевалочный терминал для «Порта Вера» в Приморском крае. На днях он получил положительное заключение экспертизы. Надеемся, что будет реализован.

– Почему компания вступила в Российскую гильдию управляющих и девелоперов?

– Это связано с нашим стремлением диверсифицировать портфель. Мы пробуем себя кроме прочего в девелопменте жилья. На территории, для которой выполняли ППТ, мы взяли участок и строим собственный 25-этажный дом (на улице Цимбалина в Петербурге). Хотим проверить, будет ли это направление у нас развиваться и готовы ли мы выйти на рынок со своим продуктом.
Одновременно изучаем возможности развития территорий, которые переводят из промышленного назначения в жилое. Мы хотели бы реализовать проект редевелопмента с жилой застройкой, соцобъектами и улучшенной инфраструктурой.
Работа в Гильдии для нас — способ познакомиться с рынком частных инвесторов, проанализировать проекты среднего размера и выработать свою стратегию поведения. Изучаем возможности для сотрудничества и получения заказов. Наш опыт планирования территорий вполне может быть востребован на объектах комплексной застройки. Мы готовы участвовать в разработке инструментов для создания качественной жилой среды. Это не менее интересно, чем проектирование спортивных объектов, уверяю вас.