А у вас есть своя позиция по вопросу передачи Исаакия РПЦ? И как стоит решать судьбу знаковых городских объектов?

Это на самом деле так важно или журналисты и политики преувеличивают?
А у вас есть какая-то позиция по этому вопросу? И как, с вашей точки зрения,
стоит решать судьбу знаковых городских объектов?

Лидия Пашнова,
директор по маркетингу и PR ИСГ «Сплав»:
– Судьбы объектов, ставших символами города, нужно решать с учетом мнения горожан. Использование православного собора по прямому назначению мне видится правильным, а вот передача в безвозмездное пользование — это уже совсем другая история, тем более Исаакиевский собор никогда не принадлежал РПЦ! Не слишком ли роскошный подарок?

Музей «Исаакиевский собор» не получал денег из бюджета и развивался за счет тех средств, которые зарабатывал своей деятельностью. А теперь за чей счет будет вестись реставрация, оплачиваться коммунальные услуги, какие отчисления пойдут городу? Ответа на эти вопросы мы пока не получили.

Александра Саблина,
пресс-секретарь ГК «Доверие»:
– Хотя редакция «НП» и уверяет, что в этом опросе нет ничего провокационного, баталии в социальных сетях и Законодательном собрании свидетельствуют об обратном. Многие считают, что причина такого резонанса кроется в деньгах, и в частности в объеме налоговых отчислений в городской бюджет. Но на самом деле проблема лежит в другой плоскости: это маркер общественного согласия.

Согласия друг с другом, властью, церковью. По моим личным ощущениям, гипотетический референдум показал бы, что большинство жителей Петербурга решение властей поддерживает. Но совершенно другой вопрос, что их мнения не спросили. И именно это дает благодатную почву для споров.

Марк Лернер,
генеральный директор компании «Петрополь»:
– Лично я — против. Референдум мог бы стать хорошим решением, если б была уверенность в честном подсчете голосов. А так, как происходит обычно… И видя настрой партии власти… Общество ломают через колено в очередной раз. И конечно же, мне это не может нравиться. Все похоже на рейдерский захват хорошей коммерческой недвижимости в центре города. К тому же Смольный запретил митинг 28 января. С чего это вдруг? У нас же вроде как демократия…

Людмила Лихачева,
PR-директор АМ «Студия-44»:
– Насколько я помню, в 1990-х в самом первом законе о передаче церкви зданий религиозного назначения был запрет на «реституцию» комплексов, которые имеют особую ценность для государства. В действующем законе таких ограничений, к сожалению, нет. Это и провоцирует конфликты подобно тому, как это происходит с Исаакиевским собором. Мне кажется, список объектов, которые нельзя передавать, должен быть. Церковь у нас все же отделена от государства, и тотальная передача ей государственного имущества (даже того, что ей никогда не принадлежало) вызывает у многих внутренний протест. Вообще наши шараханья — то все отнимаем у церкви, то все отдаем — свидетельствуют о том, что организм явно нездоров.

Владислав Фадеев,
заместитель директора, руководитель отдела исследований компании JLL:
– Хорошо, что речь не идет о сносе чего-нибудь столь же масштабного и знакового. Само здание никуда не исчезнет, но это единственный плюс в данной ситуации. Важность истории не только в том, что есть риск потерять Исаакиевский собор как музей, начать оплачивать его содержание из кармана налогоплательщиков и пр., но и в самом процессе. Пожалуй, с точки зрения наплевательства властей на мнение горожан эта история сопоставима с возведением «Охта-центра». Тогда тоже жителей поставили перед фактом. Думаю, если бы историю с передачей Исаакиевского собора анонсировали до выборов в ЗС, партии в нем были бы представлены в другом соотношении. Ну и смена позиции губернатора за полгода на противоположную тоже не добавляет уверенности в завтрашнем дне.

Марина Агеева,
руководитель отдела продаж УК «Теорема»:
– Я категорически против передачи собора и абсолютно согласна с аргументами защитников музея. Сейчас мы наблюдаем уже не тихую экспансию со стороны церкви, а агрессивные набеги на светскую жизнь государства. Отдавая понемногу каждый день, мы в один прекрасный момент поймем, что лишились ключевых ценностей современного общества. Я уверена, что на Исаакиевском соборе РПЦ не остановится. Такие уступки, как с Исаакием, дают РПЦ уверенность, что в следующий раз они смогут получить еще больше, хотя, казалось бы, куда больше? Было бы логично, если б церковь занималась разрушенными и запущенными храмами, восстанавливала их. Это как раз соответствует ее миссии. Но РПЦ почему-то хочет получить знаковую архитектурную достопримечательность, доходную, известную во всем мире.

Такие решения должно приниматься широким, но обязательно профессиональным сообществом. В частности, свое мнение уже высказали Творческий союз музейных работников Петербурга и Ленобласти и Санкт-Петербургский союз ученых. К ним обязательно нужно прислушиваться. Проводить городской референдум в сложившихся реалиях нецелесообразно. К сожалению, в последние годы в стране резко падает уровень образованности, растет мракобесие. В такой ситуации отдавать решение на откуп большинству нет смысла.

Альберт Харченко,
генеральный директор East Real:
– Конечно, журналисты и политики преувеличивают. Но не в этом ли их функция? Речь идет о памятнике с колоссальной имиджевой нагрузкой. Этот объект недвижимости функционирует за счет бюджета и при этом генерирует приличный денежный поток. И вопрос даже не в том, изменится ли что-то с передачей его церкви, а в том, что реституция не может носить столь избирательный характер. Если говорить о судьбе знаковых объектов, то беспокоиться нужно о тех, что пришли в упадок. И решать это должен не референдум, а правительство, привлекая инвесторов.

Святослав Гайкович,
руководитель АМ «Студия-17»:
– По ходу споров я поинтересовался, как обстоят дела с такими знаковыми религиозными объектами, как собор Святого Павла в Лондоне или Нотр-Дам в Париже. Так вот, Нотр-Дам принадлежит Парижу: там проходят службы и работает музей, и никто ни с кем не выясняет отношений и не требует отдать. Уверен, что и Исаакиевский собор должен принадлежать Петербургу, тем более что строился он на государственные субсидии и пожертвования, а вовсе не на церковные деньги. Думаю, РПЦ использует надуманный предлог, чтобы получить в управление один из самых дорогих объектов недвижимости в России, который может генерировать серьезный доход.
Безусловно, передача знаковых объектов должна носить публичный характер: сначала общественные обсуждения, потом слушания в Законодательном собрании, принятие решения депутатами и лишь потом утверждение губернатором. А келейные способы в духе «я решил, а вы сидите тихо» категорически неприемлемы.

Дмитрий Золин,
управляющий директор сети бизнес-центров «Сенатор»:
– Думаю, для церкви получить это здание важно, а горожанам передача собора более или менее безразлична. Протесты — история накрученная. С трудом верю, что люди в сырую погоду способны выйти на улицу по такому поводу. Исаакий — храм, с самого начала строился как храм, а не как музей и туристический объект. И если губернатор готов его отдать РПЦ, а РПЦ готова принять, пусть так и будет. Референдум — выброшенные деньги.

Наталья Трунова,
генеральный директор института «Ленгипрогор»:
– В использовании собора изменится многое. Службы там и раньше проходили, но преобладала все-таки музейная функция. Как две эти функции будут сосуществовать сейчас — непонятно. Думаю, люди так резко реагируют не на сам факт передачи собора РПЦ. В конце концов, и у нас, и за рубежом немало объектов двойного назначения — культового и культурного. Это реакция на непрозрачность, на непубличность решений властей и церкви. Это как с концессией — надо опубликовать условия соглашения, все возможные финансовые и управленческие модели, обсудить, прежде всего с профессионалами. А этого сделано не было.

Более того, мы только сейчас узнаем о том, как работал музей, сколько там было посетителей, какая выручка. Отсутствие информации о том, как управляют объектами культуры, — минус нашей системы. Я не против передачи категорически. Но если объект был успешным, а в его управление пытаются вмешаться, я не могу не задавать вопроса, какими будут последствия. Кто их просчитал?

Дмитрий Бронштейн,
генеральный директор компании «Лиговский 54»:
– Это тот случай, когда городские власти сами способствуют раздутию истерии. И дело не в самом факте передаче собора РПЦ, а в том, какими недомолвками это все сопровождается. Если бы чиновники проработали конкретный план, объяснили, как будет сохранена музейная функция, заверили горожан, что это не ударит по местному бюджету, напряжение удалось бы снять. А так у меня как у горожанина тоже есть уйма вопросов. Все-таки церковь у нас формально отделена от государства. И что, если завтра представители других конфессий поднимут вопрос о передаче каких-нибудь знаковых объектов синагогам или мусульманским общинам? Их тоже ведь нельзя игнорировать…

Референдум — это, к сожалению, очень большая нагрузка на бюджет. Но я соглашусь с тем, что в некоторых случаях (распоряжения госимуществом) его проведение было бы уместно. И такие случаи стоило бы законодательно прописать.

Светлана Невелева,
советник руководителя ГК «Стинком»:
– Я не пойду на митинг ни с теми, ни с другими, хотя, например, очень уважительно отношусь к директору музея Николаю Бурову, которого лично знаю, пусть и не близко. Я понимаю его гигантский вклад в развитие музейного комплекса и могу разделить некоторые опасения.
С другой стороны, я во многом понимаю аргументацию РПЦ. Мне не нравится попытка увидеть в этом конфликте противоборство светского общества и православия. Это хозяйственный спор. И тема, очевидно, слишком раздута. У разных сторон есть в этом конфликте разные побочные интересы…

Меня лишь смущает, что церковь не слишком-то активно претендует на те объекты, которые могли бы отойти ей по праву, но требуют реставрации и больших вложений. Что касается референдума, то, к сожалению, любые выборы приносят пользу лишь тем, кто ими занимается. По-моему, единственный референдум, на котором реально хотели узнать мнение горожан, касался переименования Ленинграда.