Портрет Дориана Карпова

На всякий случай напомню: «Портрет Дориана Грея» – единственный, зато самый популярный роман Оскара Уайльда. Прекрасный собою молодой человек встречается с художником; тот пишет его портрет; юноша неосторожно высказывает пожелание, чтобы портрет старел и менялся вместо него. Так и получилось. Но кончилось всё равно плохо.

В гостинице «Азимут» в очередной раз встретились девелоперы и градозащитники. Встреча была кулуарной (без публики и прессы, если не считать организаторов – «Фонтанку» и «НП»), но представительной: Александр Ольховский («ВТБ Девелопмент»), Эдуард Тиктинский (RBI), Максим Левченко (Fort Group), депутат Борис Вишневский (признан иноагентом в РФ), Александр Карпов («ЭКОМ»), Красимир Врански («Красивый город»). Архитектурное сообщество представлял Никита Явейн. Вели дискуссию Александр Горшков («Фонтанка») и ваш покорный слуга.

Цель была – договориться о каких-то опорных точках, о зонах, где возможны компромиссы и взаимодействие.

К сожалению, не получилось.

Карпова я вынес в заголовок ровно потому, что он в своих суждениях был максимально категоричен: позиция оппозиции в чистом виде.

Причём как раз девелоперы проявляли готовность к компромиссу. А вот градозащитники высказали решимость отстаивать собственные позиции, даже когда не вполне получалось их обосновать.

Никита Явейн для начала заявил, что прекращает работать в историческом центре, потому что это невозможно: все проекты убыточны (подробнее см. в интервью с Никитой Игоревичем в ближайшем номере «НП» и на сайте). Он сравнил наше охранное законодательство с маятником: сначала послабления и вольница, и появляются всякие «Монбланы» с «Финансистами», потом маятник даёт обратный ход, и в центре вообще никому ничего нельзя. До следующей «оттепели», по Явейну, ещё лет пять. Максим Левченко с некоторой столичной бесцеремонностью рассказал, что у московских девелоперов в ходу выражение «ЧеПэХа» («чисто питерская хрень»). Имея в виду, к примеру, те же берёзки на крышах, которые растут потому, что постройка представляет неоспоримую ценность, а привести её в порядок – руки не доходят. (Жаль, г-н Левченко не знал про «дровяной сарай Нобеля» – см. на NSP). Эдуард Тиктинский предложил начать с чисто технического вопроса: через сколько лет при текущем уровне недофинансирования центр начнёт просто разваливаться?

Мы с Горшковым, когда готовили эту встречу, выдвинули рабочую гипотезу: город (а исторический центр – особенно) разрушается быстрее, чем его успевают реставрировать. По российским нормативам (да и по международным тоже) срок жизни здания – около ста  лет. Если дореволюционной постройки – 150. В Петербурге около 30 000 домов. Чисто арифметически получается, что ежегодно должны выбывать (по ветхости) порядка трёхсот зданий. А реконструируют у нас 10–12. В год. И примерно столько же официально признают аварийными. Нам наивно казалось, что это предположение бесспорно. Да и чисто визуально подтверждается. Из окна гостиницы «Азимут» была видна набережная Фонтанки и часть центра – до Исаакия: откровенные развалюхи с провалившимися окнами и пресловутыми берёзками на крыше.

Девелоперы наше предположение поддержали. Тиктинский: «Двумя руками за!» Никита Явейн предложил урезать показатели «естественного выбывания» втрое: «Ну, пусть не триста, а, предположим, сто». Ежегодно. Всё равно много. Всё равно надо что-то делать, начиная хотя бы с мониторинга.

Не тут-то было.

Борис Вишневский (признан иноагентом в РФ) объяснил, что мониторинг состояния зданий в «пилотных» кварталах (Конюшенная и Коломна) был проведён затратно и неправильно. А законодательство в сфере градостроительства у нас на самом деле довольно стабильное. Александр Карпов заявил, что главные регуляторы – прокуратура и исполнительная власть, а их-то на встрече и нет, стало быть, договариваться не с кем и не о чем.

Г-н Карпов также не согласился с тем, что город разрушается: «Мы этого не видим, нам этого не доказали». И обвинил нас с Горшковым в том, что мы «торгуем угрозами», чтобы обосновать деятельность девелоперов. Красимир Врански неожиданно нарушил монолитность позиции активистов и рассказал, что они в своей градозащитной работе опираются на перечень расселённых зданий, предоставленный КУГИ (КИО), и в нём сегодня числится почти тысяча объектов.

Кто и (главное) за чей счёт должен их восстанавливать, осталось неясным. Г-н Врански говорил что-то неубедительное про некие федеральные программы; г-н Карпов – про ответственных горожан, которые сами в состоянии позаботиться о состоянии жилого фонда. (Про самые низкие в стране тарифы на капремонт г-н Вишневский (признан иноагентом в РФ) умолчал. Хотя очень активно и громко за них боролся. Но действительно было бы не в тему.)

Для ведущих, да и для девелоперов, это, кажется, было довольно неожиданно. Ну, в самом деле: особых проблем в центре нет, законодательство стабильно, и всего делов-то – окончательно убрать из поля зрения инвесторов и застройщиков, которые и представляют главную угрозу. В финале встречи в «Азимуте» г-н Карпов сравнил девелоперов сначала с колонизаторами, а потом – с жуками-короедами. После чего перспектива компромисса окончательно покрылась густым питерским туманом. Борис Вишневский (признан иноагентом в РФ), поколебавшись, тоже примкнул к коллеге: перспективу разрушения центра в какие-то понятные сроки нельзя принять за основу компромисса. (Это как-то вдруг напомнило донбасско-крымские аргументы: «А вы докажите!»)

Всё это грустно, но понятно: гораздо эффектнее бороться с интересами конкретной компании на конкретном объекте, а не с бездействием Смольного или тем более с  естественными процессами, обусловленными ходом времени. (Здание живёт сто лет, а выборы-то уже в сентябре!)

Занимая такую позицию, активисты парадоксально смыкаются с исполнительной властью. Которой тоже гораздо удобнее ничего не делать, ссылаясь на скупость центра, финансовый кризис и на мнение общественности.

Вот такого стратегического союза Петербург действительно может и не пережить.

В финале уайльдовского романа в комнате находят отвратительного дряхлого старика. А рядом с ним – портрет прекрасного юноши.

Город меняется медленно, и эти перемены на ежедневный взгляд незаметны. Как бы не остался молодой (по европейским меркам), лучшими мастерами придуманный и исполненный город – только на портретах.