Ущербная вертикаль

«Оборонсервис» продал особняк на Арбате за одну сумму, а мог бы за другую. Аналогичная ситуация — с землицей в Подмосковье, нефтеналивной базой в Мурманске и так далее. Разница между ценой продажи и «рыночной стоимостью» считается ущербом. Автоматически возникает уголовное дело.

Откуда берется вторая цифра — великая тайна. Ни в одной публикации нет ссылок на экспертов или известную фирму, которая установила эту самую «рыночную стоимость». У нас что, есть такой развитый рынок, на котором продают-покупают нефтеналивные базы, чтобы взять аналоги и вывести цифру? Эта база — вообще одна! (Как и арбатский особняк, кстати). Для нее нет «рыночной стоимости». Ладно еще журналисты, им позволено не вникать в детали. Но ведь и специалисты молчат.

В Петербурге положили трубы б/у вместо новых — уголовное дело, ущерб 3 млрд рублей. Поговаривают, что в нескольких эпизодах уже и конкурсная цена официально назначалась вдвое ниже, чем за новые, но это обстоятельство как-то не привлекло внимания. Хотя при таком раскладе непонятно, кто и как украл. Это почему-то вообще никого не интересует: кто и как «пилил» разницу между рыночной и продажной ценой. Где цепочка фирм, куда и через какие банки уводились деньги, кто и как их обналичивал — ни звука, ни буквочки.

До смешного доходит: эксперта Сметанину, обвиняемую по делу «Оборонсервиса», вызывают на допрос, чтобы она объяснила следствию, сколько НА САМОМ ДЕЛЕ стоит проданная военная недвижимость. Потому что обвинители не в курсе, а других специалистов под рукой нет.

Дело ОАО «Станкоимпорт»: насчитали ущерб в 16 млрд рублей. Экс-чиновник Поливанов, застрелившийся накануне приговора, в предсмертной записке утверждал, что ущерб высосан из пальца и что вся история затеяна для прикрытия рейдерского захвата одного из столичных зданий, входивших в имущественный комплекс ОАО. Назвал имена «интересантов»… В некоторых юрисдикциях слова, сказанные перед смертью, приравнивают к показаниям под присягой. Нет, никому не интересно. А 16 млрд вывел некий оценщик, которого привезли в суд и даже не включили в перечень свидетелей. Сказанул — и уехал, а суд принял сумму к сведению. Одного из организаторов саммита АТЭС изловили на покраже 93,3 млн рублей по той же схеме — разница в стоимости. Теперь взялись за «Олимпстрой»…

Я все это пишу не потому, что не воруют. И в «Оборонсервисе», и в Минрегионе, и в петербургской администрации — мягко говоря, не без греха. Проблема в другом: те, кто сейчас под фанфары сажает, делают это еще менее профессионально, чем те, кто привык доить бюджет, как собственный кошелек.

Причем с таким прогрессивным подходом можно упечь кого угодно.

Вот на спор.

Организаторы конкурса — да любого! — назначают стартовую цену за услуги или товар за счет госбюджета. Скажем, 100 млн рублей. А в ходе конкурса участники соглашаются поработать за 50 млн. Налицо задокументированная попытка нанести бюджету ущерб на 50 млн рублей, то есть умысел на совершение мошенничества (статья 159 УК), не доведенного до конца по не зависящим от мошенника причинам. Пожалте на допрос!

Все эти дела — из той же оперы, что и кража нефти у самого себя (дело ЮКОСа), и срок за неуплату налогов с украденного (там же), и «уголовка» в отношении хрупкой девушки, избившей пятерых омоновцев, и десятки посаженных за кондитерский мак, и преступное финансирование оппозиции «задним числом»…

Подмена правосудия «революционным правосознанием» — опаснее, чем кража миллионов. Шарапов знал, что Кирпича надо ловить с поличным. Это сложно, но иначе не по закону. А Жеглов полагал, что достаточно просто его поймать и подкинуть улики, потому что «вор должен сидеть в тюрьме». Если вы разделяете эту (весьма популярную, конечно) точку зрения, не удивляйтесь, когда придут за вами. И в Страсбург писать без толку. Потому что теперь Жеглов и его менее симпатичные последователи определяют, кого назначить преступником. И участковый может. И рядовой ГИБДДшник. Потому что «вертикаль».

А что ляжет в основу приговора — «чистосердечное признание» или «разница в стоимости» — это вопрос чисто технический.