Елизавета Сайфуллина: «Сейчас в BIM-среде лучше двигаться «на аварийке»

– Исключение трехмерных моделей из проектной документации – это экстренная мера господдержки рынка BIM-технологий? 
– На самом деле 3D-модели из проектов не исключили. Их временно сделали опциональными, чтобы смягчить эффект от ухода с российского рынка иностранных производителей ПО. Дело в том, что даже без трехмерной модели можно воспроизвести часть этапов BIM-проектирования. Например, подготовить концепцию, планировочные решения, стадии ПД и РД в двухмерном формате. Если проектная компания не обладает необходимым софтом или ее специалисты еще находятся в процессе обучения, она имеет возможность сдать документацию в 2D без замечаний со стороны экспертизы. Если компания активно использует, например, MagiCAD, то сдать в трехмерном виде она может только инженерию. В случаях, когда проектировщик готов предоставить полную 3D-модель, никто не запретит это сделать. Сейчас сдача этой части проекта стала, так сказать, «на усмотрение проектировщика». Это не означает полный отказ от BIM в строительных государственных контрактах, поскольку информационное моделирование включает в себя не только 3D-модель. 
 
– Как санкции в целом помешали внедрению BIM-технологий и не произойдет ли откат в цифровизации отрасли? 
– Исходя из открытой информации Минстроя и личных наблюдений, могу сказать, что ситуация остается неоднозначной. С одной стороны, у компаний, как наша, работающих на иностранном ПО, пока нет проблем с лицензией. Нюансы появились лишь у тех, кто связал документооборот с облачным хранением, например, с BIM 360. Это технология от компании Autodesk, серверы которой находятся за пределами РФ. По окончании лицензии продолжить проектирование теоретически возможно, но проекты будут зависать «где-то в облаке». 
У нас есть несколько заказчиков, которые работают с BIM 360, и мы уже сталкиваемся с проблемами доступа, своевременной выгрузкой документации и отображения моделей. Таким компаниям предстоит, помимо ПО, решить вопрос с хранением проектов и документооборотом.
С другой стороны, компания Autodesk уже объявила об уходе с российского рынка, поэтому мы также прорабатываем варианты стратегий. Но поскольку эффект от текущей ситуации не мгновенный, то и понимание дальнейших действий придет не раньше конца года. Надо дождаться каких-то решений на государственном уровне.
Хочу отметить, что процесс развития BIM-технологий естественным образом замедлился, но не остановился. Сейчас мы находимся под шквалом санкций, видимость их окончания остается в тумане, а потому двигаться вперед лучше в замедленном режиме. Сейчас в строительной отрасли правительство решает гораздо более важные задачи, связанные с созданием новых логистических цепочек и корректировкой спроса на строящиеся площади. Но для цифровизации отрасли в последние годы сделано так много, что этот процесс уже не остановится и даже не откатится назад. 
 
– Причина замедления темпов внедрения BIM-технологий только в санкциях или сохранились внутренние препятствия? 
– Конечно, это симбиоз двух факторов. Значение санкций игнорировать невозможно, но остаются и внутренние нюансы, которые предстоит пересмотреть, устранить или оптимизировать.
В первую очередь речь идет о нехватке кадров. При нынешних темпах развития строительной отрасли, специалисты заявляют о необходимости иметь к 2024 году около 250 тыс. специалистов по BIM-технологиям только для обеспечения государственных заказов. Причем среди этих специалистов должны быть не только проектировщики, но также служба заказчика и экспертиза. Соответственно, должна быть проведена большая работа по обучению.
Следом идет вопрос стоимости ПО и лицензий, покупка которых сегодня обходится в сумму до 3 млн рублей. Я знаю, что НОТИМ направил предложение в Минстрой и правительство РФ о включении BIM-разработок и продуктов в реестр отечественного софта, по которому предоставляется 50%-я субсидия при покупке. Но достаточность этой меры, чтобы небольшие проектные организации смогли приобрести софт и не разориться, пока вызывает сомнения.
Есть также проблема взаимосвязи между регионами. В Москве, Петербурге (и я бы добавила Казань) строительная сфера неплохо развивается, именно в контексте BIM-проектирования. Это происходит благодаря высокой конкуренции между застройщиками. Они постоянно подталкивают друг друга к поиску новых решений и оптимизации бизнес-процессов. Конкуренция в регионах значительно ниже, и найти внедренный на хорошем уровне BIM в компании почти невозможно. Это говорит о том, что крупный застройщик, решивший осваивать регион, обязательно столкнется с проблемой на уровне реализации проектных решений местными субподрядчиками.
Получается, что пока можно искренне порадоваться только за наших разработчиков ПО. 

– Тогда на какой российский софт стоит обратить внимание? 
– Наиболее заметным разработчиком сегодня является Renga. Эта программа претендует на достаточно высокий уровень, на состязание с Revit. Уже сейчас у них есть все инструменты для BIM-проектирования: архитектурные решения, инженерные, конструктивные. Но пока я не видела решения для просмотра координационных моделей, сводных моделей, план-графика, 4D-проектирования с учетом временных рамок проекта. Полагаю, что задумки для этих решений компания уже имеет, просто реализовать их в короткое время невозможно.
Помимо этого, есть такие замечательные программы, как MagiCAD, NanoCAD и другие. Ими уже активно пользуются наши проектировщики, и не потому, что невозможно использовать зарубежные, а потому, что они уже адаптированы под наши нормы и стандарты.
Спрос на отечественный софт для BIM сейчас значительно увеличится, а значит, обязательно появятся предложения и от других разработчиков. Я верю, что постепенно мы практически полностью перейдем на наше ПО. Преференции от правительства программистам уже пообещали, остался второй важный компонент для реализации планов – это время. Чем сложнее программа, тем больший временной ресурс ей потребуется. А ее усовершенствование вообще бесконечно. 

– Допустим, софт у нас без пяти минут есть, а как быть с «железом»? Особенно в госучреждениях, ведь еще в прошлом году им запретили закупать иностранную электронику. 
– Сложный вопрос. В принятом запрете есть небольшие исключения. Он не распространяется на компьютеры отечественного производства с иностранными компонентами и продукцию из стран Евразийского экономического сообщества. Но я не уверена, что эти отступления как-то поспособствуют решению проблемы, впрочем, как и параллельный импорт.  

– На фоне текущих событий все стараются найти оптимистические нотки. Есть уверенность в дальнейшем успешном развитии BIM-отрасли? 
– Недавно натолкнулась на данные, что с применением BIM на этапе проектирования уже работают 90% крупных застройщиков, более 40% – на стадии строительства. Цифра показалась мне весьма завышенной, поэтому я решила проанализировать ее, исходя из собственной информации и открытых источников. И могу подтвердить, что эти данные вполне реальны. Дело в том, что крупные компании сейчас активно занимаются отладкой внутренних бизнес-процессов. Это касается не только проектирования, но и отслеживания качества выполнения проекта, планов-графиков, стандартных процессов, повторяющихся от проекта к проекту, и т. д. Поэтому так или иначе BIM-технологии используют даже те компании, которые официально не заявляли об их внедрении. Ведь BIM – это не только проектирование и моделирование, это грамотно выстроенный процесс организации работы всех сотрудников, автоматизация многих процессов моделирования, то есть четкие инструкции для выполнения необходимых действий и принятия проектных решений. Иногда компании даже не понимают, что используют BIM там, где видят необходимость упростить процессы, снизить трудозатраты и время, выстроить работу по-новому.