«Градостроительные ошибки никогда не поздно исправлять»

Если бы мы перенеслись в дореволюционную Россию при любом правителе, каждый из нас был бы сильно удивлён, насколько более разнообразной и архитектурно-наполненной была городская среда того времени. Многие известные городские места выглядели по-другому. Первое, что бросилось бы в глаза, – это великое множество великолепных православных храмов и зданий, которые были утрачены.

Например, пр. Обуховской Обороны украшал храм иконы Божией Матери Всех скорбящих Радость (с грошиками), снесённый в 1930-е. К счастью, несколько лет назад наш Фонд начал его воссоздание, и вскоре оно будет завершено.

На Троицкой площади мы могли бы увидеть Троице-Петровский собор, первый храм Петербурга, судьба которого весьма трагична. Он много раз горел и перестраивался, и теперь его восстановление невозможно. Но наш Фонд планирует в ближайшее время установить там памятный знак в честь этого храма.

На Синопской набережной стоял прекрасный памятник архитектуры – Борисоглебская церковь, которую мы утратили в 1970-е. Воссоздать её – одна из инициатив нашего Фонда.

На площади перед Московским вокзалом мы бы увидели памятник императору Александру III – основателю Великого Сибирского пути или современного Транссиба. Были утрачены многие яркие доминанты – это и Спас-на-Сенной, и церковь Рождества Христова на песках, которая в этом году была восстановлена.

А ведь все они были частью величественного облика Петербурга. Вместе с их утратой изменился дух и характер нашего города.

Занимаясь воссозданием памятников архитектуры, мы пришли к выводу, что эту ауру можно и нужно возвращать. В конечном счёте здесь растут наши дети, и то, в какой городской среде они находятся, формирует их менталитет, культурный уровень и в результате – их будущее. Задачи Фонда я бы охарактеризовал так: не только восстанавливать церкви, но и воссоздавать лучшее, творить новое, возвращать городу славу жемчужины мировой архитектуры.

Один из наших главных проектов хорошо известен специалистам по петербургскому барокко. Я говорю о проекте Растрелли – колокольне, которая должна была стать доминантой ансамбля Смольного собора. Колокольня высотой 170 метров была задумана зодчим как одна из основных береговых точек великого города.  

Какие тогда были доминанты? Петропавловская крепость, Адмиралтейство, Конюшенное ведомство (на нём был шпиль). Ансамблю Смольного собора предстояло стать ещё одной высотной точкой, которая могла обеспечить градостроительную фиксацию пространства. Смольный и сейчас играет такую же роль, однако окружающая застройка почти полностью закрыла его и во многом исказила облик этой территории. Доминанты здесь явно не хватает. 

К сожалению, замысел Растрелли был осуществлён не полностью – колокольня была достроена до уровня келейных корпусов, но из-за нехватки денежных средств работы были приостановлены. Более того, работы по достройке самого Смольного собора велись 87 лет. В наше время это кажется нонсенсом. К счастью, тогда не было «экспертов», которые назвали бы этот шедевр барокко новоделом и долгостроем и предложили бы законсервировать его в том виде, в каком он остался после великого зодчего, исходя из логики, что раз Растрелли не достроил, то и нам не надо.

Сегодня с уверенностью можно сказать, что для своего времени приостановка строительства стала большой ошибкой: мы не увидели цельный памятник архитектуры, равным по масштабу Петропавловской крепости.

Но градостроительные ошибки как настоящего, так и прошлого можно и нужно исправлять. Поэтому мы решили проработать возможность завершения проекта Растрелли на основе исторического фундамента и по историческим чертежам.

Понятно, что этот вопрос требует широкого общественного обсуждения, всегда есть аргументы как «за», так и «против». Сегодня мы ведём переговоры с профессионалами – архитекторами, историками, археологами, специалистами по городской среде, рассказываем о проекте, слушаем мнения экспертов. 

К сожалению, приходится сталкиваться с позицией «ничего не трогать, всё запретить». Почему? Потому что она самая удобная. Самые лучшие начинания иногда встречают сопротивление, подкреплённое именно этой позицией. Но нельзя сидеть и смотреть, как город теряет своё лицо. Сохранение исторического облика города – это не только консервация разрушающихся зданий, но и возвращение важных исторических памятников. Речь идёт ещё и о заполнении тех пустот и лакун, которые образовались в историческом ландшафте в результате многочисленных ошибок, когда по разным причинам городская среда менялась не в лучшую сторону.

Изменения советского времени, а также разрушения, которые постигли город в период Великой Отечественной, привели к тому, что исторический центр сегодня мало похож на тот Петербург, который существовал до революции 1917 года.

Можем ли мы вернуть этот исчезнувший город нашим потомкам? Или он навсегда превратится в красивый миф? К сожалению, действующие местные и международные нормы охраны культурного наследия рано или поздно неизбежно приведут нас к этому результату. 

Думаю, все люди, которые любят наш город, – будь то профессионалы или неравнодушные горожане – прекрасно понимают, что воссоздание исторических памятников не только возможно, но и необходимо. И здесь надо принимать во внимание не только архитектурные достоинства, но и духовные, религиозные и другие нематериальные аспекты этих памятников.

Мы все гордимся тем, что Петербург – это «музей под открытым небом». Но жить в разрушающемся музее невозможно. Перефразируя известного героя булгаковского произведения «Собачье сердце», можно сказать, что любая разруха в головах. Вот почему, позволяя разрушаться историческим памятникам, не возвращая их нашему городу, мы результате разрушаем его и его будущее.

Я не призываю вернуть беспорядок 1990–2000-х. Сегодня есть довольно много контролирующих структур, которые не допустят ничего подобного. Но нужно отказаться от крайностей, в том числе и в таком важном деле, как охрана наследия. Мы хотим жить в прекрасном, изобилующем шедеврами архитектуры, сохраняющем историческую среду, но при этом живом, развивающемся городе.